Этот портрет мы знаем с детства. Огромные яркие глаза, темные волосы, сияющее лицо молодой женщины, с удовольствием глядящей на себя в зеркало. Свой знаменитый автопортрет Зинаида Серебрякова написала в период, когда её жизнь казалась просто прекрасной. Спустя годы она напишет в письме к друзьям: «Только бы не вспоминать беспрестанно прошлое, не переживать снова и снова то, что нельзя вернуть…»
Наследница двух известных родов, Бенуа и Лансере, Зинаида состояла в родстве с несколькими поколениями художников, скульпторов, архитекторов и композиторов. Большая дружная семья зимой жила в петербургской квартире неподалеку от Мариинского театра, а лето проводила в поместье Нескучное под Харьковом.
Девушка с детства была дружна с кузеном Борисом Серебряковым, а с годами эта дружба переросла в любовь. Из-за близкого родства им долго не удавалось пожениться, но наконец в 1905 году нашёлся батюшка, согласившийся уладить дело за 300 целковых, и влюбленные обвенчались. Это была очень красивая пара: молодые, беззаботные, уверенные в своём будущем счастье.
Зинаида Серебрякова. Портрет Бориса Серебрякова.
Молодые поселились в Нескучном. Зинаида рисовала, Борис доучивался в Институте путей сообщения. Тогда и появился тот самый автопортрет, «За туалетом». Друзья-художники предложили показать его на выставке «Мир искусства». И там его, а также еще одну работу — исключительное признание для начинающей художницы! — приобрел для своей галереи Павел Третьяков.
Один за другим у Зинаиды родились четверо детей — две дочки и два сына. Их портреты нам также хорошо знакомы. Очаровательные темноглазые малыши спят, танцуют, завтракают — сколько в этих картинах Серебряковой семейного уюта и тепла! Родители тем временем увлечены хозяйствованием в Нескучном: они не только следят за обработкой земли, уборкой урожая и прочими работами, но и устраивают для крестьянских детей елки и другие праздники, организуют лечение крестьян. Зинаида много пишет с натуры: из-под ее кисти выходят известные «Жатва», «Обед», «Крестьянка с коромыслом»…
И тут до Нескучного дошли революционные волнения. Любимое поместье погибло в огне, подожженное борцами с режимом. К счастью, крестьяне успели предупредить бывших хозяев и отправить Зинаиду с матерью и детьми в Харьков. Бориса в то время дома не было — задолго до разрушительных событий он уехал работать в Сибирь и жена долго не имела от него никаких известий. Тревожась, она отправилась на его поиски — и нашла, но в дороге муж заразился сыпным тифом и умер у нее на руках. Счастливая жизнь развалилась как карточный домик — эту метафору Зинаида воспроизводит на картине, изображающей всех ее четверых осиротевших детей.
Карточный домик. 1919 г.
Началась совсем другая жизнь. Зинаида со старенькой мамой и четырьмя детьми на руках стала единственной кормилицей семьи. Мизерный заработок давала подработка в археологическом музее Харькова — она рисовала какие-то исторические находки, черепа.
В какой-то момент пришло решение переехать в Петроград. Это казалось спасением — ведь там родня, там есть культурная жизнь, а значит, можно зарабатывать своим ремеслом. Но в Петрограде всё оказалось ещё сложнее. Зинаиде лишь изредка удавалось заработать, рисуя портреты. А некоторые коллекционеры бесстыдно пользовались ее положением, за бесценок скупая картины художницы.
Девочки сильфиды. 1924 г.
Удивительно, но в этой обстановке выживания на грани у нее оставались силы, чтобы думать о чем-то еще, кроме еды и денег. Старшая дочь Татьяна начала заниматься балетом в Мариинском театре, и Зинаида часто приглашала юных балерин домой, где они ей позировали.
Однако долго так продолжаться не могло. В 1924-м Зинаида, получив заказ на большое панно, уезжает в Париж к дяде, Александру Бенуа. Думает, что на год. На самом деле, Россию она больше никогда не увидит. Ее дети остаются с бабушкой. Двоих из них удалось впоследствии переправить к матери, а двое так и остались жить в Ленинграде.
Увы, новой жизни во Франции у Серебряковой не получилось. Париж тех лет был в восторге от ар-деко, а ее классическая манера живописи, ясные, открытые лица на полотнах были «не в моде». Пару раз, правда, на деньги, полученные за портреты, Зинаиде даже удалось с детьми съездить в Марокко. Эта страна покорила ее. От тех поездок осталось множество портретов темнокожих марокканок, пейзажей с бело-розовыми улицами, свежих и сочных натюрмортов. Выставка «марокканских» картин собрала множество восторженных отзывов — но продать, увы, почти ничего не удалось.
Художник Сомов писал о ней: «Непрактична, делает много портретов даром за обещание рекламировать, но все, получая чудные вещи, ее забывают, и палец о палец не ударят». Денег хватало еле-еле, при этом работали и дети: сын рисовал и делал абажуры, дочка мастерила восковые куклы на продажу. Они, фактически, так и остались ее «подмастерьями», хотя безусловно были одарены, и так и не создали собственных семей, оставаясь при матери до самой ее смерти.
Жизнь родных, оставшихся в Советской России, была еще более тяжелой. Репрессии их не коснулись. Но вот ужасающей бедности избежать не удалось. В 1933 году мать Зинаиды, Екатерина Николаевна Лансере, умерла от голода. Дети выжили. Евгений стал архитектором, Татьяна — театральным художником. Долгие годы они жили надеждой увидеть мать. Для Татьяны эта мечта осуществилась — она встретилась с мамой… через 36 лет разлуки, в 1960 году, приехав в Париж на несколько дней.
Зинаида Серебрякова. Автопортрет. 1956 г.
При жизни Зинаиды Серебряковой, в 1965 году, состоялась и ее выставка в Советском Союзе. Сама художница, будучи уже очень пожилой, приехать на нее не смогла.
«Вспоминаю свои надежды, «планы» молодости — сколько хотелось сделать, сколько было задумано, и так ничего из этого не вышло — сломалась жизнь в самом расцвете», — писала она в последние годы жизни.
Зинаида Серебрякова умерла в 1967 году, в возрасте 82 лет. Ее похоронили на кладбище Сен-Женевьев-де Буа, которое дало последний приют тысячам русских эмигрантов.
Источник: izbrannoe.com
Понравилась статья? Поделитесь с друзьями на Facebook:
